Мне страшно, грустно и пусто. А в голове весь день играет Thousand Foot Krutch – Courtesy Call. Это спасает от погружения в абсолютное уныние.


Всё в мире меняется. Надо просто поверить в это. И перестать грызть шпоры и конспекты как священную корову. Давясь, рыдая, но упорно продолжая жрать чёртову историю. Мб., магея возымеет эффект и я всё сдам. И тогда меня будет ждать Екб. Маленькая квартирка Наи-сан, работа по дому и УрФУ. А если нет, то... вся надежда будет на литературу, которую я 100% завалил, ибо лох. Я боюсь будущего. Я боюсь того, что оно меняется. Но надеюсь на это. Я самый жалкий идиот в мире. И это так стрёмно, что... дал бы самому себе по роже за ваниль. Если бы реально не было так фигово и двояко. С одной стороны - страшно, грустно и пусто, а с другой - слабая надежда на то, что всё меняется. И, возможно, это изменится тоже.
Не знаю, в последнее время у меня складывается стойкое ощущение, что я схожу с ума. Абсолютно. Упорно. И после каждого нового экзамена всё меньше сил для сопротивления этому. Духи, это моё последнее лето детства! Почему я провожу его не так, как завещали уехавшие в Москву Тэту и Дэн? И ответ напрашивается мгновенно. Я не они. Не вечно весёлая Тэту и не распиздяй Дэн. Я - унылая тряпка, которая из последних сил пытается делать вид, что всё вокруг просто хорошо и заебись, что сил ещё на три покорения АНТАРКТИКА. Я устал. И мне страшно, грустно и пусто.
Я хочу отцу, поскольку у матери в очередной раз играют гормоны и ей в принципе похуй даже на то, что малявки могут успешно выпилить друг друга. Я хочу к отцу. Сидеть на тёплой кухне, пить чай и ни о чём не думать. Делать вид, что мне до сих пор шесть лет и весь этот ад начнётся только в сентябре. Я устал.